Когда закончилась война…

День Победы давно прошел, на календаре 14 мая. Но для семьи Нигматулиных эта дата – не менее важна, чем девятое число. Вот и сегодня родители, дети и внуки собрались за одним столом. В центре которого – фотография офицера-танкиста Гарифа Нигматулина. По иронии судьбы, сделана она за четыре дня до его последнего боя. За спиной офицера – развалины Берлина, в уголке дате: 10.05.1945.

Никакой бравады
- Только представьте себе: простой парень из башкирской деревни на своем танке доехал от Курска до немецкой столицы. Таков был мой дед. Казалось бы, война кончилась, все плохое осталось позади. Но судьба распорядилась иначе. Ведь боевые действия закончились не сразу, - рассказывает сын солдата Ильсур Нигматулин.

Получить «похоронку» после Победы – что может быть горче? Боль потери не убавил и полученный посмертно орден Красного Знамени. Теперь он стал семейной реликвией. И напоминанием о самопожертвовании, которое лейтенант Нигматулин проявил в последнем бою. Но обо всем – по порядку. Сегодня о подвигах ветерана говорят его родные.
Хотя смогут ли они рассказать о войне всю правду? Чаще подобные истории носят лишь описательный характер. Но эта стала редким исключением. Ибо подтверждена сохранившимся наградным листом и документами из военкомата. А еще – письмами с фронта и рассказами сослуживцев.

- В общей сложности наш дедушка провоевал два с половиной года. Призвался в середине сорок второго, сразу попал Саратовское танковое училище. Там для фронта готовили командиров экипажей, стрелков, водителей, - говорят Нигматулины.

Сын, сноха, четверо внуков и трое правнуков… Большая, крепкая семья. А тогда дома остались лишь родители и любимая девушка Асия. Уезжая, парень пообещал ей, что непременно женится. Если вернется живым… Сыграть свадьбу ранее не дали ее родители. Мол, жених еще молод и непонятно, что за фрукт. Но совсем другое дело – бравый офицер…
Правда, никакой бравады на войне не оказалось.

Первое знакомство с ней случилось еще в училище. Туда прямо с фронта привезли подбитый Т-60. Танк восстановили и использовали как учебный. Чтобы уже позже пересадить курсантов на «тридцатьчетверки». Собственно, воевать «шестидесятках» не хотел никто: тонкая броня, орудие малого калибра. За уязвимость эту модель называли «могилой для экипажа». Однако перед отправкой в войска младший лейтенант Нигматулин узнал, что так и останется командиром Т-60. А за рычаги управления сядет товарищ по части, Коля Самойлов.

Жаркое лето 1943-го



Для координации действий между частями нужны были машины связи. Эту задачу перед друзьями и поставили. Танк у них хоть и слабозащищенный, но легкий, быстрый.
И вот – первый бой, под Обоянью. «Тигры» взломали нашу оборону, от прорыва мог спасти лишь встречный удар с двух сторон. Доставить приказ с одного фланга на другой вызвался экипаж шестидесятки. И командиру, и механику было двадцать лет... Ехали скрытно, ориентируясь на грохот разрывов. Но в один момент столкнулись с немцами практически в лоб.

- Пропадем, давай назад! – крикнул было мехвод.
Но командир отрезал: не передадим пакет – пропадут все. Значит надо рисковать. Можно сказать, повезло. Скоростью и маневром не дали фашистам прицелиться, и действительно проскочили. А тем же вечером связной танк пошел в первую атаку. Двигались вторым эшелоном, поддерживая огнем пехоту.
Первое письмо домой было скупым: жив-здоров, воюю. Ни слова о яростных контратаках, после которых неба невидно от дыма горящих машин. Ни строчки о мине, перебившей бензопровод и едва не спалившей экипаж. Ничего, починились прямо в поле. Даже в нескольких километрах от передовой было очень жарко....
Но шестидесятке везло. Однажды, двигаясь в штаб бригады, танкисты наткнулись на немецкий арьергард. Решение было приняли мгновенно, и снова не в пользу «собственной шкуры».
Дали бой, чтобы хоть как-то задержать врага. Потом едва добрались до своих на поврежденном двигателе.

- Дальше был перелом в Курской битве. Постепенно лейтенант Нигматулин научился воевать так, что его отметил даже командир бригады, - продолжают дети фронтовика, - об этом (ред.)

уже после нашей маме рассказал сослуживец отца.
Все же военная удача обманчива. В одном из боев за Белоруссию танкисты, что называется, потеряли отступающего врага. На разведку отправился легкий и незаметный Т-60. И сразу попал в артиллерийскую засаду.
- Наверняка, попадание было не прямым. И потому отец остался жив, в отличие от друга. Раненный в ногу, он успел себя перевязать, - говорят дети и внуки героя.
Скоро офицера отправили на излечение в тыловой госпиталь № 3765, где лечили бойцов с ранениями конечностей. По стечению обстоятельств, находился он в Уфе…

От любви до Победы

Вновь увидев любимую Асию, Гариф сказал: надо играть свадьбу. Восстановление шло не быстро, и времени у молодых было достаточно. Уже будучи законной женой, девушка просила мужа – не уезжай, сделаем тебе «бронь». Подумав, лейтенант ответил отрицательно. Ради себя бы остался. Но там боевые товарищи рискуют жизнью каждый день. Кто им прикроет спину?
Новый 1945 год Гариф Нигматулин встретил за приемкой нового танка. На этот раз он сел за рычаги «Т-34-85». Того самого, с усиленной броней и пушкой, способный уверенно бить и «Пантеру», и «Тигра». Отныне в подчинении лейтенанта Нигматулина была целая рота таких машин.
Теперь война стала другой, хотя и такой же кровопролитной. Родина осталась далеко, под ногами была чужая земля. Зато письма домой стали более обстоятельными. В одном из них Асия сообщила мужу о скором рождении ребенка. Радости офицера не было предела! Словом, жизнь продолжалась вопреки всему.
С каждым километром на Запад Берлин становился ближе, а дом – дальше. К столице Третьего Рейха танковый батальон Гарифа Нигматулина вышел 28 апреля, с северо-запада.
- Сами посудите, к тому времени войска уже несколько недель наступали. Потому, выйдя на берлинский рубеж, танкисты получили приказ отдыхать. Вперед пошли свежие части. А мой отец с товарищами остался усиливать кольцо, окружившее город, - говорит внук ветерана Ильсур Нигматулин.

Боевой лагерь разбили прямо в поле, напротив городских окраин. Как полагается, выставили наблюдателей и дежурные посты. Утро девятого мая выдалось тихим. И вдруг – сигнал тревоги! Прямо на нас быстрым ходом идут неизвестные танки.
Тридцатьчетверки взревели двигателями, как вдруг прозвучала команда «Отбой!» Оказалось, к нашим позициям вышел батальон «Шерманов». Просто солдат с наблюдательного поста никогда не видел американских машин.
Узнав, кто есть кто, союзники достали фляги. А буквально через полчаса к командирам подбежал взволнованный радист. И сказал всего лишь одно слово – победа. Отмечали солдаты двух разных стран, за тысячи километров от дома. Языковой барьер отпал сам собой. Уж очень многое объединяло этих людей.

Последний бой

«Дорогая моя Асия! Война, наконец, закончилась. Это значит, что скоро я вернусь к тебе и нашему сыну! Как хочется вас увидеть!..» Так начинается последнее письмо Гарифа Нигматуллина, датированное 10 мая 1945 года. К нему и прилагалась фотография. А вечером того же дня командир роты получил приказ поддержать пехоту в зачистке улиц.
Даже после девятого мая в Берлине оставалось много «недобитков». Гранатометчики из «Фольксштурма», остатки эсэсовских частей… Словом, проблем хватало.
В последний рейд лейтенант Гариф Нигматулин отправился со своим заместителем. Один танк прикрывал другой, рядом двигалась пехота. Товарищ совершил ошибку, оторвался слишком далеко. И тут же получил прямое попадание из «Панцерфауста». Обездвиженную тридцатьчетверку начали закидывать гранатами.
Тогда лейтенант рванул вперед, дабы прикрыть броней выбирающихся из люков товарищей. Как и всегда, он рисковал ради других. Попадание в корпус, затем второе. Запылал бензобак. Сил выбраться из машины уже не было. Но друзья успели выйти из-под обстрела. А это главное…

- Когда мой отец погиб, мне не было и года. Так получилось, что мы никогда не видели друг друга. А мама, Асия Сафиевна, много раз говорила, что я - самое лучшее напоминание о нем. Вот такое это было время!.. Такие люди. Сражаясь и погибая, они давали жизнь будущим поколениям. Потому что жили не для себя. Думая об этом, я каждый раз задаюсь вопросом – а что можем сделать мы, потомки? Помнить их – да. Но одного этого мало. Считал и считаю, что нужно жить достойно. Создавать крепкие семьи, воспитывать детей в нравственности и любви. За достойным примером далеко идти не надо…, - рассуждает сын лейтенанта-танкиста Гарифа Нигматулина.

С фотокарточки на нас глядит статный, не по годам серьезный командир роты. Двадцать три неполных года… Совсем немного. Но достаточно, чтоб принять на себя ответственность. За семью, оставшуюся вдали на востоке. За боевых друзей, стоящих слева и справа. За Победу, к которой шли так долго. И за мир, который все-же наступил.

Егор СОЛНЦЕВ.