Осколки былых сражений

Про военное прошлое своего старшего друга Гумера Кудашева узнала случайно, лет через 15 после нашего знакомства.

     Однажды рассказала ему, как в аэропорту Болгарии мою сумку не пропускал металлоискатель из-за пилки для ногтей, которую у меня отобрали, но все-таки вернули при посадке самолета. Он засмеялся и рассказал про свой вылет из аэропорта Уфы. Молоденький таможенник попросил выложить ключи, монеты, во второй раз опять проверить все карманы, и снова металлоискатель реагирует.  «Парень посмотрел на меня внимательно, - рассказывает Гумер Ильдарханович, -  и спрашивает: «Отец, на фронте был? Ранили?». И узнав про осколок, что до сих пор находится в легком, извинился: «Задержал, прошу прощения, сразу не догадался».

    Вот и я даже не представляла, какой нелегкий фронтовой путь вписан в биографию хорошо знакомого мне человека. Знала только о его трудовых достижениях: начальник отдела материально-технического снабжения «Баштрансгаза». Он был удостоен высоких званий – Заслуженного работника газовой промышленности Башкортостана и Российской Федерации. В 1943-м семнадцатилетним попал во 2-е Астраханское военно-пехотное училище, дослужился до сержанта и втайне от командира, который не хотел его отпускать как наставника новичков, все-таки добился отправки в Москву, где формировалась воздушно-десантная бригада в составе 9-й армии – резерва Главнокомандующего.

    Свое первое ранение получил зимой 45-го под Олонцом на Карельском фронте. Пуля попала в шею, полсантиметра не достав до горла. Лежал в госпитале Тихвина под Ленинградом, там подружился еще с одним «ходячим» бойцом. Оба переживали, что не участвуют в самых важных сражениях. Им повезло, когда в госпиталь привезли раненого командира батальона Александра Волгина, и он сверток с пистолетом, документами и наградами не сдал, как положено, а попросил ребят сохранить у себя, подмигнув: «Авось пригодится». Когда Волгин начал наступать на раненую ногу, Гумер снял с него гипс, подсмотрев в операционной, как это делает медсестра. Потом в каптерке, где хранилась одежда, наугад вытащили какие-то вещи, и Волгин в одном носке, опираясь на кол, оторванный от забора, вместе с двумя отчаянными парнями проковылял на узловую станцию. И там им посчастливилось: первый же эшелон отправлялся в Белоруссию, как раз туда, где они и встретились с однополчанами. В деревне Сельцы на границе с Польшей долечивались в санитарной землянке, а вскоре дивизию откомандировали на 2-й Украинский фронт.

    С боями прошли Чехословакию, Венгрию, Австрию. Десантники врывались в города первыми. В одной из яростных атак в живых осталось всего двое – Володя Бужинский, с которым радостно встречались годы спустя под мирным небом, и Гумер, который был тяжело ранен в ногу, спину и легкое. С апреля по ноябрь врачи возвращали его, увы, уже ни в строй, а просто в норму. Когда с костылем появился в Москве в консерваторском общежитии, постучал в комнату, где проживали будущие корифеи башкирского искусства, а тогда студенты Загир Исмагилов и Гали Кудашев, брат отшатнулся, мгновенно побледнев: буквально накануне получил от земляка горестное известие, будто тот сам видел, что Гумер Кудашев погиб в бою. Чуть позже Гали представил брата-фронтовика профессору по вокалу, и тот, услышав, как Гумер поет, предложил ему поступать в консерваторию: «Голос великолепный, считай, что уже принят».
    
Приехав в Уфу, где в старом домишке было жилье отца и матери, решил, что им нужна опора, как и братьям, которые учились. Так певец не состоялся, а появился профессионал в нефтегазовой отрасли. Однако самые первые шаги, опираясь на палку, он сделал в сторону собеса, где объяснил заведующему, тоже демобилизованному из армии, что пожилые родители сидят без дров в холодном доме. Тот не отмахнулся, а объяснил: «Людей нет, если сам поедешь в Чишминский район, выбьешь их должок нам – четыре телеги дров, одна твоя». Поехал. В исполкоме, видно, так обаял, уговорил, что вместо четырех подвод выделили семь. Возможно, именно этот эпизод стал началом снабженческой деятельности Гумера Ильдархановича.

    В день Победы непременно одевался парадный костюм с боевыми наградами. Митинг в районе, торжественное заседание на работе, цветы от детей в школе, где не раз выступал. Дома праздничный ужин с женой Кашифой Гарифовной, с сыновьями Ильдаром, который стал артистом, учил мимансу, и Айдаром, известным баянистом, с внуками. Кстати, оба сына служили в армии, а внук Тимур попал в ту самую 98-ю воздушно-десантную дивизию, в которой воевал дед. Любопытно, что рассказ кортатая о его едва не закончившемся трагедией прыжке с нераскрывшемся парашютом не только не остановил юношу от намерения стать десантником, а укрепил в этом желании. Запомнил, что дед Гумер Кудашев был направлен в Белоруссию инструктором на занятия с молодыми бойцами, и у него закрутило парашют, а запасной открылся у самой земли, и пришлось отлежать в госпитале. «Опыт, даже со знаком минус, все равно опыт», - шутил потом дед, встречая успешно отслужившего внука.

    Все те 38 лет дружеского участия Гумера Ильдархановича в жизни моей семьи, вплоть до его ухода в 80-летнем возрасте, остались светлой памятью и сердечной благодарностью. И уверена, что не я одна добром вспоминаю этого замечательного человека, высококлассного специалиста и заслуженного ветерана войны, чья молодость и здоровье были отданы за спасение человечества от фашизма. Сколько было положено жизней, сколько горя, слез и боли вынесено во имя мира и справедливости. И нельзя такое забывать сегодня, когда неонацисты и отморозки-террористы пытаются реанимировать кровавые идеи гитлеризма.