На углу Почтамтской и Каретной

Интернет наводнён ссылками на цитаты из неувядаемого творения И.Ильфа и Е.Петрова: «Знал я одного провинциального фотографа, который даже консервы открывал только при красном свете, боялся, что иначе они испортятся» и «Тогда Меньшов произвел такую вспышку магния, что задрожала земля и на сто километров вокруг залаяли собаки». Правда, в полной мере насладиться этим юмором нынче могут только те, уже ставшие избранными граждане, что совсем недавно (в историческом, понятное дело, масштабе) запирались по ночам в ванной комнате и при свете красного фонаря буквально творили историю.

А ведь к моменту написания «Золотого телёнка» фотография была известна уже лет девяносто, и прогресс в её развитии был, что называется, налицо. Давным-давно были забыты дагеротипы, на свалку истории попал и изумительный по технологии и результатам мокроколлодионный способ. И хотя ещё, возможно, были живы посетители самых первых уфимских фотоателье, никто не удосужился задать им простой вопрос: где и когда? Не до того было.

А всё же – когда были сделаны самые первые фотоснимки в Уфе? Почти двенадцать лет назад я дал краткое описание истории развития фотографии в нашем городе («Уфа», №11, 2004). И уже тогда было сказано, что датой рождения уфимской фотографии следует считать середину 1860-х годов… Попытаемся уточнить дату.

Когда-то обнаруженные в архиве счета позволили установить факт работы в Уфе фотоателье (в XIX веке такого слова не употреблялось, но чтобы не запутать читателя, я буду использовать именно его). Но есть ещё один источник – реклама в газетах. Точнее, в одной из них: с 1838 года в нашем городе печатались «Оренбургские губернские ведомости» (с 1865 г. – «Уфимские губернские ведомости»).

Итак, объявление первое, помещённое в номере за 18 июля 1864 г. (огромное спасибо за него Михаилу Игоревичу Роднову!): «Продаётся за умеренную цену вполне устроенная Фотография с тремя обжективами, всеми принадлежностями и галерея. По желанию Гг. покупателей преподаются уроки фотографии. Г. Шеррер, фотограф. В доме госпожи Сысоевой в Уфе».

Сначала разберёмся, что же собственно продавалось. «Вполне устроенной фотографией», судя по всему, продавец именует весь комплект, с помощью которого можно снимать и печатать фотографии, т.е. стёкла, химические препараты и проч. «Обжективы» – это, ясное дело, объективы. А из того, что продавалась ещё и «галлерея», т.е. помещение, можно напрямую сделать вывод, что в 1864 году в Уфе работал некий Шеррер. А «Г.» перед фамилией – это, разумеется, г[осподин] Шеррер, который должно быть уезжал из нашего города. Кроме того, обратите внимание на слова «преподаются уроки фотографии». Они означают то, что уже в 1864-м в Уфе были любители этого вида деятельности.

А теперь о том, о чём в газетном объявлении ни слова: 19 февраля 1865г. Шерер (разночтение в иностранных фамилиях вполне допустимо) проводит фотосъёмки испытания железнодорожного моста через Оку, вблизи Коломны. Ещё через два года он первым снимает и издаёт на 16 листах панораму Москвы с храма Христа Спасителя. Ещё в 1863-м баденскому подданному Мартину Николаевичу Шереру передал своё заведение известный московский фотограф Карл Август Бергнер (не с этим ли связана продажа ателье Шерера в Уфе?), так было положено начало известной фирме «Шерер и Набгольц», хорошо известной многим коллекционерам старинных фотографий и открыток.

Понятно, что насчёт Мартина Шерера из Уфы – всего лишь моё предположение, но почти невероятно, чтобы в уникальной для того времени профессии были ещё и люди с одинаковой и столь редкой фамилией. Разве что братья. А вот где тогда стоял дом некой Сысоевой, в котором находилась самая первая, или одна из самых первых уфимских фотографий, вычислить сегодня почти невозможно. Правда, фамилия эта, как выясняется, в то время также была редкой: если в справочнике 1876 года встречаем запись о коллежском асессоре Якове Яковлевиче Сысоеве (но там нет ни слова о его домашнем адресе), то в более поздних справочниках и фамилии такой нет! Зато в относительно недавнем телефонном справочнике 1981 года Сысоевых аж четверо! А вдруг это потомки? Или опять рекламки в газете позапрошлого века искать?

Немного отвлечёмся на найденное А.П. Масловой второе объявление по нашей теме, не менее загадочное. 1865 год: «Англичанка М.К.

Филипс, приехавшая в Уфу, желает поступить в дом к детям. Условия можно узнать в г. Уфе в доме Кадкиной, в фотографии Кабрицкаго». Где эта улица, где этот дом – никто уже, пожалуй, не скажет. А вдруг из глубины старых комодов когда-нибудь выйдут на всеобщее обозрение фотоснимки Кабрицкого? Как совершенно неожиданно появились сразу три фотографии производства ателье Адольфа Фёдоровича Бухгольца.

Когда мне впервые предъявили «кабинетку» его ателье – великолепно типографским способом оформленное паспарту, причём с выходными данными и на обороте, – с утверждением, что это конец 1860-х – начало 1870-х годов, я не поверил. Но специфический цвет фотоэмульсии так называемого мокрого коллодионного способа (коллодий от греч. «колос» – липкий), даты жизни изображённых на снимке – всё говорило о том времени. Но чем это подтвердить?

В справочнике «Фотографы Петербурга» приводится цитата из газеты «Голос» от 26 марта 1867 г. о том, что Бухгольц Адольф Фёдорович с марта с 1867 года открыл фотоателье по улице Баскова. При этом современный комментатор называет Бухгольца фотографом из Уфы, имея в виду должно быть его будущее место жительства. А историк Ольга Бахарева из Оренбурга пишет, что в 70-90-х гг. XIX века в губернии прославились фотографы А. Бухгольц из Пруссии и К. Фишер из Саксонии. Когда же Бухгольц успел поработать в Уфе?

Удивительно, но все три его снимка оформлены по-разному. Как будто под рукой у него была типография, цветной ксерокс или что-то подобное. Фантастика! Дело, видимо, в том, что когда-то снимков было очень много: после почти недоступной по дороговизне и сложности выполнения дагеротипии (при съёмке на дагеротип приходилось сидеть перед фотокамерой минуты, а то и десятки минут, да и дошла ли вообще дагеротипия до Уфы?) это был прямо-таки революционный прорыв. Но все эти десятки и сотни фотографий сгинули в пучине общественных катаклизмов. Или просто выцвели на свету, несмотря на то, что для сохранности их некоторое время вирировали (химически окрашивали) соединениями золота. Интересно, кстати, с этой точки зрения оценить «самочувствие» выставлявшегося в Уфе в 2001 году альбома из запасников Государственного Эрмитажа с видами нашего города, выполненными фотоателье А. Петровой.

Итак, А.Петрова. Анна, Александра, Анастасия? Цитата из №37 «Уфимских губернских ведомостей» за 1866 г.: «От фотографии Г-жи Петровой (на углу улиц Почтамтской и Каретной в доме Г. Петрова). В течение нынешнего лета изготовлено фотографиею

значительная коллекция видов города Уфы, представляющих лучшие перспективы города: улицы, площади, здания и пр. Коллекция продаётся в целом составе и отдельными экземплярами видов. Коллекцию можно видеть в фотографии ежедневно. А. Петрова».

Сегодня все интересующиеся знают, что Каретной когда-то называлась улица Аксакова, Почтамтской исследователи уфимской истории уверенно называют улицу Пушкина, разные отрезки которой именовались и Голубиной, и Вавиловской, и Почтовой. Н.А. Гурвич писал, что с самых давних времен на этой улице была почтовая контора, в том числе и в 1860-е годы. Но где на перекрёстке Каретной и Почтамтской стоял дом господина Петрова?

Подойдём к вопросу с другой стороны. В справочных книгах 1873 и 1876 годов ни Петрова, ни Бухгольц почему-то не указаны, а в 1879-м обе действовавшие на тот момент (но пока безымянные для нас) фотографии (т.е. фотоателье) отмечены уже на Большой Казанской (точнее, в квартале, прилегающем к этой улице). А на углу Каретной и Почтовой (Большой Вавиловской) домохозяина Петрова не наблюдается. Возможно, участок с домом был продан. «Ага, – добавит скептик, – И забита курица, несшая золотые яйца».

А, может, он вынуждено был передан под более насущные нужды? Например, под строительство Никольской церкви, заложенной в 1876 году. Но планом 1819 г. строительство храма на этом месте не планировалось. И тут мне почему-то вдруг приходит в голову, что дом Петровых мог сгореть. Со всеми «обжективами», копфгальтерами (держателями головы) и галереей. Именно поэтому информации о фотографии А. Петровой в последующие годы мы больше нигде не встречаем.

Но зато, как уже говорилось, сохранился целый альбом продукции её фотоателье: «Виды города Уфы, снятые в 1867 году». Беру на себя смелость утверждать, что входящие в него снимки сделаны на год раньше, как это и обозначено в вышеприведённом газетном объявлении. Так что нынешним летом мы вполне можем отметить полуторавековой юбилей самых первых снимков нашего города!

В статье я, пожалуй, задал больше вопросов, чем дал ответов, но, надеюсь, когда-нибудь мы разрешим и эти загадки. А то скоро, боюсь, позабудем даже, что такое фотоплёнка.

Автор: Анатолий ЧЕЧУХА.