Первое, что мы увидели на улице Крупской, - неброский теремок Дома-музея имени Владимира Ильича Ленина. Калитка была приоткрыта, и мы не прошли мимо - ведь Надежда Константиновна жила здесь целый год.
Пламя революции
Уфа, к слову, единственный город на Урале, где жил вождь пролетариата - он остановился здесь в феврале 1900 года, возвращаясь из ссылки в Шушенском. Владимир Ильич направлялся в Псков, где будет дожидаться окончания заключения. Надежда должна была сопровождать супруга, однако департамент полиции этого не допустил. Пришлось остаться в Уфе вместе с матерью Елизаветой Васильевной под опекой новых друзей. Разумеется, пламя революции, которое нес Ленин, опалило местных социал-демократов - всего за неделю пребывания он заручился их поддержкой, подбирал и инструктировал агентов и корреспондентов «Искры», создал ее первый опорный пункт в России. Ленин уехал, а руководить организацией стала Надежда Константиновна, сняв мезонин в неприметном особняке на углу улиц Тюремной, ныне Достоевского, и Жандармской, названной в честь Крупской.
«Я не раз смеялась, говоря, что характернее для нашей жизни названия улиц не придумаешь…» - писала она.
Расчищенная дорожка ведет к веранде, и нас встречают дружелюбные смотрительницы дома-музея. Оказывается, он остается популярным, несмотря на политические перевороты последних десятилетий.
- Приходят иностранцы, люди старшего возраста, молодежь. Им интересно, как жили в то время, кем работали, чем занимались. И, конечно, хит вопросов - падала ли Надежда Константиновна с этой лестницы, - улыбается директор дома-музея Гульназ Хусаинова.
Вопрос резонный - крутая и закрученная лесенка на второй этаж для избалованных удобствами современных людей кажется почти полосой препятствия. Мы поднимаемся, смешиваемся с толпой студентов Торгово-экономического колледжа, которые еле помещаются в крохотных комнатках мезонина. Они рассеянно слушают экскурсовода, больше разглядывая скромные комнаты второго этажа. Кровать, комод, стол, вот и все убранство. Мамина кровать стояла в проходной, у лестницы, здесь же мраморный умывальник, по тем временам предмет роскошный, соседствует с печуркой, в которой готовили еду. И удобства, конечно, во дворе.
На первом этаже царит советский шик и дух того времени. Вот, например, один из первых номеров «Искры», инструменты газетного наборщика и карта, которая демонстрирует извилистый путь революционной газеты - Мюнхен, Женева, Берлин, Уфа… Старые фотографии пролетарской пары, в скульптуре и картинах запечатлен весь жизненный путь Ленина - от юного мальчика до пламенного вождя.
Давным-давно меня, как и большинство уфимцев, принимали здесь в пионеры. Звучало под сводами «Торжественно клянусь!», и повязывали на детские шейки алые галстуки, знак принадлежности к великой организации.
Да и музей в те годы был куда больше. Целый квартал занимали реконструированные дома старой Уфы. Нас провели по широкой деревенской улице - просторные зеленые газоны, яблони и цветники, на домах резные наличники и ворота, украшенные деревянной резьбой. Во дворах - настоящие колодцы, конюшни, бани. Но у этой красоты оказался недолгий век: в конце девяностых старинные постройки снесли, на их месте возвели жилой комплекс. А вот в Казани, например, подобная реконструкция существует до сих пор и популярна у туристов.
Флаги на башнях
Крепкий февральский ветер быстро выдувает эхо прошлого - больше мы не встретим старинных зданий. К слову, архитектура улицы не поддается определению. Эти многоэтажки признавались элитными, и каждый застройщик считал своим долгом отойти от типовых проектов. Словно собранные из лего «Дворец Шахерезады» - здесь и башенки, и арочные окна, прихотливые каскады крыш, дома ступеньками, всевозможные веера из кирпича и стекла. Даже на современное, синего стекла, здание солидного «Транснефть-Урал» взгромоздили легкомысленный хохолок над пристроем.
Но постойте, что-то я забегаю вперед. На самом деле мы все еще топчемся у музыкального ресторана MusicHall27. Здесь, на парапете, расположились две скульптуры из металла, романтическая парочка роботов мечтательно смотрит куда-то в небо. Может, ждут летающую тарелку, которая заберет их на другую планету?
Справа - площадь двух фонтанов. Летом местечко чудесное, где то и дело проводят танцевальные вечеринки, красивые пары кружатся в ритме сальсы или бачаты, а если повезет, то можно увидеть огненное танго. Сейчас на заснеженном пространстве лишь яркое пятно сердечка в арт-объекте «Я люблю Уфу».
Идем дальше, мимо большого безымянного сквера с набирающими пышность березами и елочками. Его создали в преддверии ШОС-БРИКС, в 2014-м. На аллеях установили нарядные светильники с большими лампами-шарами. На свет стеклянных «лун» немедленно слетелись вандалы и уничтожили красоту. Восстановлением никто не озаботился. Мы специально проверили - на аллее по-прежнему торчат оставшиеся «подсвечники» без светильников.
За перекрестком с улицей Кирова тускло отсвечивает золотом крыша концертного зала «Башкортостан» - одного из самых крупных сооружений в республике. На улицу Крупской ГКЗ обращен непарадным своим фасадом. Красивое, монументальное здание начали строить в 1974-м году по просьбе сотрудников «Башнефти». Вполне естественно, что новый Дворец культуры нарекли «Нефтяником». Более 15 тысяч м2 залов, студий и просторных холлов, выложенных гранитом, мрамором и базальтом из Челябинской области, Карелии, Армении и Узбекистана, стали гордостью республики. Многие помнят и масштабное панно «Слава нефтяникам», выполненное из полудрагоценных камней: оникса, лазурита, яшмы, змеевика и мрамора, которое, к сожалению, не пережило реконструкции 2014-го. За годы существования здание не раз меняло имена и владельцев, пустело и вновь наполнялось жизнью.
Адрес у него, конечно, по улице Ленина, но к плотно застроенной улице относится не так много строений. И название одного из них, по Крупской, 19, знают все уфимцы. Комплекс зданий Комитета государственной безопасности Башкирской АССР (ныне Управление Федеральной службы безопасности России по РБ) возвели в Уфе 35 лет назад.
Монументальное здание-колодец было возведено по инициативе первого секретаря обкома партии Мидхата Шакирова. Даже идея архитектуры была его - подобное строение он увидел в Алма-Ате. Воплощение фундаментальности организации поднялось на месте деревянных особняков, составив единую композицию с «Нефтяником», и стало украшением района. Мы потоптались у ворот и отправились дальше, вдоль длинного строгого забора. После перекрестка с улицей Чернышевского, в сквере за кинотеатром «Родина» бдит за порядком бронзовый Дзержинский. Статую авторства ленинградского скульптора Альберта Чаркина установили в 1988 году, и поначалу Феликс Эдмундович был обращен лицом к торцу здания КГБ. Это вызвало ироничное предположение, что главный чекист наблюдает за работой его последователей, так что статую вскоре развернули лицом к улице Крупской. Основатель ВЧК все так же прям и строг, несмотря на пушистый снежный воротник на плечах.
- Ой, извините, - чуть не сбил меня с ног молодой человек в неестественно блестящих штиблетах. Наверняка сотрудник банка «Уралсиб», что раздвинул своим сверкающим постмодернизмом классические линии старинных домов. Рядом с ним здание Управления Росгвардии смотрится довольно скромно. Может быть, так задумано? Некоторым стоит оставаться в тени.
- Между прочим, там есть музей, - сверяюсь я с картой и вдохновленно спешу к входу. Однако попасть внутрь оказалось непросто, несмотря на всю журналистскую напористость. Вначале нас хорошенько расспросили по домофону, потом проверили личности, позвонив главному редактору, и только после этого открыли волнующий мир борьбы с преступностью.
- Музей истории органов внутренних дел и национальной гвардии создан в 1982 году. Сейчас здесь размещено более двух тысяч экспонатов, - начинает экскурсию начальник музея Розалина Лукманова и ведет свой неспешный рассказ.
Из витрин пристально смотрит сотрудник НКВД - несмотря на тяжелую славу, именно они помогли справиться с преступностью начала XX века. Время было смутное. Люди часто сбивались в банды и быстро теряли человеческое обличье, грабя и убивая. Одной из самых крупных была банда Мухамадеева, сбежавшего из тюрьмы в 1926 году. Под его руководством объединились 27 головорезов. Они совершили более 80 разбойных нападений, убили 7 человек и уходили от преследования. Окончательно банду ликвидировали в 1928 году.
Мы разглядываем медали, наградные значки и пожелтевшие документы - кстати, в штате губернской полиции было целых два журналиста! Вот любопытный экземпляр - Уголовный кодекс, написанный на арабском языке. Его прежние владельцы были уверены, что это Коран и использовали его как святую книгу. Например, клали внукам под подушку, от дурных мыслей и тяжелого сна. Интересно, что один из них, повзрослев, стал работать в органах внутренних дел…
А вот и оружие. Глянцевые шашки и сабли, знакомый по фильмам револьвер системы «наган» и маленький карманный «Паппе», трофейный немецкий маузер - все они были в настоящих боях. Можно рассмотреть старинные фотоаппараты, действующую до сих пор печатную машинку «Ундервуд» и рабочий телефонный аппарат. В следующем зале привлекли внимание смертоносные самоделки заключенных. Из чего только не делали оружие! На витрине пистолеты из механизма дверного замка или пары трубок, трость с выскакивающим лезвием, заточенный кусок металла…
Особое место в музее занимает зал Памяти, где увековечены имена сотрудников, погибших при исполнении служебных обязанностей. Выходим, преисполнившись уважением к этим отважным людям. Кстати, по предварительной записи в музей можно попасть беспрепятственно.
Мы спускаемся к перекрестку с улицей Коммунистической и ждем машину, оперевшись о стену старинного дома старообрядцев Душиных. С 1870 года здание не потеряло ажурной лепнины на фронтонах и карнизах, но в целом выглядит одряхлевшим: вместо стекол фанера и доски, стены изуродованы граффити. Жаль, что такие особняки не восстанавливают.
Забытые холмы
Хотелось бы закончить свое повествование здесь, у края сквера Маяковского, но улица Крупской имеет свое продолжение - еще два отрезка. Почему ее так разделили? Если судить по карте, где-то посередине возвели Центральный рынок, а позже появилась «Уфа-арена», которые окружили жилые дома, школы, детские сады... Второй отрезок объекта нашего исследования возникает будто ниоткуда - прямо в центре типовой застройки после бульвара Ибрагимова. Узкий проезд петляет то между недавно построенными многоэтажками, то среди заборов и гаражей. Упирается в овраг, на дне которого журчит безымянный ручей, а на склонах, кажется, планируют построить очередное здание.
Чтобы попасть на третий участок Крупской, придется сделать немалый крюк, спустившись почти до Речного порта и поднявшись обратно по Златоустовской. Впрочем, ничего любопытного здесь не найти. Кроме разве что опасного и крутого подъема - я бы не рискнула ехать в гору по этой ледяной колее меж высоких сугробов. Между тем место довольно популярное - автомобили то и дело заставляли нас уходить с дороги. Наверное, срезают путь к Затонскому шоссе.
Мы побродили в поисках собеседника, рискуя попасть под колеса, но вскоре оставили эту затею. Вроде и расчищено у въездов, а на улице ни одной живой души. Что ж, вернемся сюда летом, когда обитатели выйдут из уютных комнат, чтобы рассказать нам историю этих мест.
Юлия ПАХОМОВА
Пламя революции
Уфа, к слову, единственный город на Урале, где жил вождь пролетариата - он остановился здесь в феврале 1900 года, возвращаясь из ссылки в Шушенском. Владимир Ильич направлялся в Псков, где будет дожидаться окончания заключения. Надежда должна была сопровождать супруга, однако департамент полиции этого не допустил. Пришлось остаться в Уфе вместе с матерью Елизаветой Васильевной под опекой новых друзей. Разумеется, пламя революции, которое нес Ленин, опалило местных социал-демократов - всего за неделю пребывания он заручился их поддержкой, подбирал и инструктировал агентов и корреспондентов «Искры», создал ее первый опорный пункт в России. Ленин уехал, а руководить организацией стала Надежда Константиновна, сняв мезонин в неприметном особняке на углу улиц Тюремной, ныне Достоевского, и Жандармской, названной в честь Крупской.
«Я не раз смеялась, говоря, что характернее для нашей жизни названия улиц не придумаешь…» - писала она.
Расчищенная дорожка ведет к веранде, и нас встречают дружелюбные смотрительницы дома-музея. Оказывается, он остается популярным, несмотря на политические перевороты последних десятилетий.
- Приходят иностранцы, люди старшего возраста, молодежь. Им интересно, как жили в то время, кем работали, чем занимались. И, конечно, хит вопросов - падала ли Надежда Константиновна с этой лестницы, - улыбается директор дома-музея Гульназ Хусаинова.
Вопрос резонный - крутая и закрученная лесенка на второй этаж для избалованных удобствами современных людей кажется почти полосой препятствия. Мы поднимаемся, смешиваемся с толпой студентов Торгово-экономического колледжа, которые еле помещаются в крохотных комнатках мезонина. Они рассеянно слушают экскурсовода, больше разглядывая скромные комнаты второго этажа. Кровать, комод, стол, вот и все убранство. Мамина кровать стояла в проходной, у лестницы, здесь же мраморный умывальник, по тем временам предмет роскошный, соседствует с печуркой, в которой готовили еду. И удобства, конечно, во дворе.
На первом этаже царит советский шик и дух того времени. Вот, например, один из первых номеров «Искры», инструменты газетного наборщика и карта, которая демонстрирует извилистый путь революционной газеты - Мюнхен, Женева, Берлин, Уфа… Старые фотографии пролетарской пары, в скульптуре и картинах запечатлен весь жизненный путь Ленина - от юного мальчика до пламенного вождя.
Давным-давно меня, как и большинство уфимцев, принимали здесь в пионеры. Звучало под сводами «Торжественно клянусь!», и повязывали на детские шейки алые галстуки, знак принадлежности к великой организации.
Да и музей в те годы был куда больше. Целый квартал занимали реконструированные дома старой Уфы. Нас провели по широкой деревенской улице - просторные зеленые газоны, яблони и цветники, на домах резные наличники и ворота, украшенные деревянной резьбой. Во дворах - настоящие колодцы, конюшни, бани. Но у этой красоты оказался недолгий век: в конце девяностых старинные постройки снесли, на их месте возвели жилой комплекс. А вот в Казани, например, подобная реконструкция существует до сих пор и популярна у туристов.
Флаги на башнях
Крепкий февральский ветер быстро выдувает эхо прошлого - больше мы не встретим старинных зданий. К слову, архитектура улицы не поддается определению. Эти многоэтажки признавались элитными, и каждый застройщик считал своим долгом отойти от типовых проектов. Словно собранные из лего «Дворец Шахерезады» - здесь и башенки, и арочные окна, прихотливые каскады крыш, дома ступеньками, всевозможные веера из кирпича и стекла. Даже на современное, синего стекла, здание солидного «Транснефть-Урал» взгромоздили легкомысленный хохолок над пристроем.
Но постойте, что-то я забегаю вперед. На самом деле мы все еще топчемся у музыкального ресторана MusicHall27. Здесь, на парапете, расположились две скульптуры из металла, романтическая парочка роботов мечтательно смотрит куда-то в небо. Может, ждут летающую тарелку, которая заберет их на другую планету?
Справа - площадь двух фонтанов. Летом местечко чудесное, где то и дело проводят танцевальные вечеринки, красивые пары кружатся в ритме сальсы или бачаты, а если повезет, то можно увидеть огненное танго. Сейчас на заснеженном пространстве лишь яркое пятно сердечка в арт-объекте «Я люблю Уфу».
Идем дальше, мимо большого безымянного сквера с набирающими пышность березами и елочками. Его создали в преддверии ШОС-БРИКС, в 2014-м. На аллеях установили нарядные светильники с большими лампами-шарами. На свет стеклянных «лун» немедленно слетелись вандалы и уничтожили красоту. Восстановлением никто не озаботился. Мы специально проверили - на аллее по-прежнему торчат оставшиеся «подсвечники» без светильников.
За перекрестком с улицей Кирова тускло отсвечивает золотом крыша концертного зала «Башкортостан» - одного из самых крупных сооружений в республике. На улицу Крупской ГКЗ обращен непарадным своим фасадом. Красивое, монументальное здание начали строить в 1974-м году по просьбе сотрудников «Башнефти». Вполне естественно, что новый Дворец культуры нарекли «Нефтяником». Более 15 тысяч м2 залов, студий и просторных холлов, выложенных гранитом, мрамором и базальтом из Челябинской области, Карелии, Армении и Узбекистана, стали гордостью республики. Многие помнят и масштабное панно «Слава нефтяникам», выполненное из полудрагоценных камней: оникса, лазурита, яшмы, змеевика и мрамора, которое, к сожалению, не пережило реконструкции 2014-го. За годы существования здание не раз меняло имена и владельцев, пустело и вновь наполнялось жизнью.
Адрес у него, конечно, по улице Ленина, но к плотно застроенной улице относится не так много строений. И название одного из них, по Крупской, 19, знают все уфимцы. Комплекс зданий Комитета государственной безопасности Башкирской АССР (ныне Управление Федеральной службы безопасности России по РБ) возвели в Уфе 35 лет назад.
Монументальное здание-колодец было возведено по инициативе первого секретаря обкома партии Мидхата Шакирова. Даже идея архитектуры была его - подобное строение он увидел в Алма-Ате. Воплощение фундаментальности организации поднялось на месте деревянных особняков, составив единую композицию с «Нефтяником», и стало украшением района. Мы потоптались у ворот и отправились дальше, вдоль длинного строгого забора. После перекрестка с улицей Чернышевского, в сквере за кинотеатром «Родина» бдит за порядком бронзовый Дзержинский. Статую авторства ленинградского скульптора Альберта Чаркина установили в 1988 году, и поначалу Феликс Эдмундович был обращен лицом к торцу здания КГБ. Это вызвало ироничное предположение, что главный чекист наблюдает за работой его последователей, так что статую вскоре развернули лицом к улице Крупской. Основатель ВЧК все так же прям и строг, несмотря на пушистый снежный воротник на плечах.
- Ой, извините, - чуть не сбил меня с ног молодой человек в неестественно блестящих штиблетах. Наверняка сотрудник банка «Уралсиб», что раздвинул своим сверкающим постмодернизмом классические линии старинных домов. Рядом с ним здание Управления Росгвардии смотрится довольно скромно. Может быть, так задумано? Некоторым стоит оставаться в тени.
- Между прочим, там есть музей, - сверяюсь я с картой и вдохновленно спешу к входу. Однако попасть внутрь оказалось непросто, несмотря на всю журналистскую напористость. Вначале нас хорошенько расспросили по домофону, потом проверили личности, позвонив главному редактору, и только после этого открыли волнующий мир борьбы с преступностью.
- Музей истории органов внутренних дел и национальной гвардии создан в 1982 году. Сейчас здесь размещено более двух тысяч экспонатов, - начинает экскурсию начальник музея Розалина Лукманова и ведет свой неспешный рассказ.
Из витрин пристально смотрит сотрудник НКВД - несмотря на тяжелую славу, именно они помогли справиться с преступностью начала XX века. Время было смутное. Люди часто сбивались в банды и быстро теряли человеческое обличье, грабя и убивая. Одной из самых крупных была банда Мухамадеева, сбежавшего из тюрьмы в 1926 году. Под его руководством объединились 27 головорезов. Они совершили более 80 разбойных нападений, убили 7 человек и уходили от преследования. Окончательно банду ликвидировали в 1928 году.
Мы разглядываем медали, наградные значки и пожелтевшие документы - кстати, в штате губернской полиции было целых два журналиста! Вот любопытный экземпляр - Уголовный кодекс, написанный на арабском языке. Его прежние владельцы были уверены, что это Коран и использовали его как святую книгу. Например, клали внукам под подушку, от дурных мыслей и тяжелого сна. Интересно, что один из них, повзрослев, стал работать в органах внутренних дел…
А вот и оружие. Глянцевые шашки и сабли, знакомый по фильмам револьвер системы «наган» и маленький карманный «Паппе», трофейный немецкий маузер - все они были в настоящих боях. Можно рассмотреть старинные фотоаппараты, действующую до сих пор печатную машинку «Ундервуд» и рабочий телефонный аппарат. В следующем зале привлекли внимание смертоносные самоделки заключенных. Из чего только не делали оружие! На витрине пистолеты из механизма дверного замка или пары трубок, трость с выскакивающим лезвием, заточенный кусок металла…
Особое место в музее занимает зал Памяти, где увековечены имена сотрудников, погибших при исполнении служебных обязанностей. Выходим, преисполнившись уважением к этим отважным людям. Кстати, по предварительной записи в музей можно попасть беспрепятственно.
Мы спускаемся к перекрестку с улицей Коммунистической и ждем машину, оперевшись о стену старинного дома старообрядцев Душиных. С 1870 года здание не потеряло ажурной лепнины на фронтонах и карнизах, но в целом выглядит одряхлевшим: вместо стекол фанера и доски, стены изуродованы граффити. Жаль, что такие особняки не восстанавливают.
Забытые холмы
Хотелось бы закончить свое повествование здесь, у края сквера Маяковского, но улица Крупской имеет свое продолжение - еще два отрезка. Почему ее так разделили? Если судить по карте, где-то посередине возвели Центральный рынок, а позже появилась «Уфа-арена», которые окружили жилые дома, школы, детские сады... Второй отрезок объекта нашего исследования возникает будто ниоткуда - прямо в центре типовой застройки после бульвара Ибрагимова. Узкий проезд петляет то между недавно построенными многоэтажками, то среди заборов и гаражей. Упирается в овраг, на дне которого журчит безымянный ручей, а на склонах, кажется, планируют построить очередное здание.
Чтобы попасть на третий участок Крупской, придется сделать немалый крюк, спустившись почти до Речного порта и поднявшись обратно по Златоустовской. Впрочем, ничего любопытного здесь не найти. Кроме разве что опасного и крутого подъема - я бы не рискнула ехать в гору по этой ледяной колее меж высоких сугробов. Между тем место довольно популярное - автомобили то и дело заставляли нас уходить с дороги. Наверное, срезают путь к Затонскому шоссе.
Мы побродили в поисках собеседника, рискуя попасть под колеса, но вскоре оставили эту затею. Вроде и расчищено у въездов, а на улице ни одной живой души. Что ж, вернемся сюда летом, когда обитатели выйдут из уютных комнат, чтобы рассказать нам историю этих мест.
Юлия ПАХОМОВА