Лунный цветок в «Ковент-Гарден»

- Когда я прохожу мимо балетных залов, где висят огромные портреты Рудольфа Нуреева, испытываю   неописуемый восторг, - говорит Айгуль Ахметшина. Появление молодой певицы в стенах Королевского театра «Ковент-Гарден» можно назвать вторым башкирским пришествием. Меццо-сопрано из Уфы с ошеломляющим успехом дебютировала в партии Кармен в постановке Питера Брука.

-Айгуль, как вы сами объясняете такое стремительное восхождение на оперный олимп? Почему англичане, славящиеся своей приверженностью к традициям, нарушили в этот раз правило: не приглашать на стажировку певцов младше 25 лет?
- Я до сих пор не могу осознать, что все это происходит со мной. Я родом из Киргиз-Мияков, а пою в одном из лучших театров мира. Для меня приглашение стало полной неожиданностью. Была ли это счастливая случайность? В какой-то степени, да. Меня заметил кастинг-директор Ковент-Гардена Дэвид Гоуланд на конкурсе в Москве, где я стала первой, и сразу пригласил на второй тур. Там все и случилось. С другой стороны, на конкурсы я ездила с 12 лет, и без помощи семьи, которая меня всегда поддерживала, и спонсоров это было бы невозможно. Поехать на прослушивание – нужно минимум 100 тысяч. Моя мама Лизия Минирахмановна откладывала деньги со своей скромной зарплаты. Воспитывала меня одна, вообще наша семья сильна своей женской половиной: бабушка, мама и я. И, конечно, всего этого не произошло бы, если не мой замечательный педагог Наиля Габдулхаевна Юсупова.

 - У вас нет высшего вокального образования. И вы не успели поработать на местной сцене…
- Да, Ковент-Гарден - первый в моей жизни театр, и здесь никто не спрашивает, какое у меня образование. Важны талант, молодость и работоспособность. Премьера в опере Бизе состоялась в рамках молодежной программы Ковент-Гардена. Но в этом сезоне я также выйду на сцену в основной труппе в партии Мерседес, а также Сонетки в «Леди Макбет Мценского уезда». Кроме того, стажеры участвуют в концертных программах. Два года стажировки в Ковент-Гарден – лучшее, что можно себе представить. Но педагога менять не собираюсь, как только в середине декабря приеду в Уфу, первым делом пойду в родное училище.

 - Что больше всего удивило в театре?
- Что все звезды – обычные люди, на расстоянии вытянутой руки. В первое время было страшновато: языка не знаю, пришлось одновременно учить и английский, и французский. Сильно переживала, все казалось неподъемным. Во французском 16 гласных, и если ошибешься хоть в одной, тебя никто не поймет. Но здесь все поставлено, чтобы максимально облегчить твою жизнь. Со мной работают коучи. Занятия индивидуальные: ставят произношение, слушают исполнение партии. Потом исправляем ошибки. Три месяца назад я не могла общаться на английском. Теперь и понимаю, и говорю, не боясь общаться с людьми. Словом, учусь постоянно. Отношение ко мне руководства и коллег очень доброжелательное. Ругают, что слишком много времени провожу в театре, беспокоятся о моем здоровье, повторяя: «Айгуль, береги себя!».

 - Ваше имя необычно для иностранца. Как ваши коллеги справляются с произношением?
- Им действительно сложно смягчать согласные, поэтому я предложила более удобный вариант - Aigul c ударением на первом слоге. Объяснила, что с башкирского мое имя переводится как «лунный цветок». Кстати, вначале коллеги не совсем понимали, кто я по национальности, говорили «на русскую ты не похожа», пришлось объяснять, приводить в пример Нуреева. В конце концов даже научила друзей здороваться по-башкирски.

- Как принято отмечать в Ковент-Гарден премьеры?
- На «Кармен» дарили цветы и открытки. После спектакля пообщалась с музыкантами оркестра, поблагодарила за работу. Здесь это не очень принято, они были удивлены: «Ты какая-то странная звезда». А я считаю, что мой успех – заслуга всех, кто принимал участие в создании спектакля. Не только режиссер и дирижер, но и костюмеры, гримеры, монтировщики. Каждый вкладывает свою энергетику. Я накупила всяких сладостей и раздала всем, чем вызвала восторг. Некоторые считают, что нельзя быть такой открытой, но я хочу оставаться именно такой. Теперь друзья в шутку называют меня «сильная русская женщина».

 - Как английская публика выражает эмоции?
- Аплодируют, кричат «браво», топают. Здесь не принято приходить за кулисы, поэтому поклонники терпеливо ждут на выходе. Цветы дарят, открытки и конфеты. Такого количества шоколадок за всю свою жизнь не ела. Но самое главное, конечно, - обмен положительной энергией.

 - Два года стажировки в одном из лучших театров мира - кажется, о большем и мечтать нельзя. Вам уже поступают предложения о дальнейшей работе?
- Да, есть. В театре каждый месяц проходят прослушивания. Я всегда мечтала петь на большой сцене, но и представить себе не могла, что она будет в Лондоне. Хочу поработать с главным дирижером Ла Скала Риккардо Мути. В моей книге желаний, которую я начала в 14 лет, он значился под первым номером. С Антонио Паппано я уже встретилась, он был на премьере и похвалил. Мне не сказали, что он в зале, чтобы не волновалась. Я не знаю, что будет завтра. Поэтому хочу сегодня взять максимально: поработать как можно с большим количеством режиссеров.

 - Из чего состоит ваш обычный день?
- Живу у своих лондонских друзей. Встаю в половине восьмого. Утром пью только воду. До театра добираюсь на поезде где-то 20 минут. Иногда забываю поесть, вспоминаю о еде только вечером. Покупаю йогурт, салаты. Возвращаюсь, как правило, часов в 11-12. Один выходной – воскресенье. Пока удалось побродить по улицам, благо театр в центре, побывать у Букингемского дворца, Биг-Бена, на Трафальгарской площади.

 - Вы молоды. Можно предположить, что шопинг занимает важное место в вашем расписании?
- Терпеть не могу магазины, очень устаю. За три месяца, что я здесь, в основном покупаю только продукты в супермаркете. Есть один недорогой магазин, где приобретаю вещи. За брендами не гонюсь. Вообще предпочитаю классический стиль: платье, лодочки, но здесь такой темп жизни, что поневоле перешла на кэжуал: джинсы, пиджачок, кеды и чего никогда не носила – рюкзачок. В одежде предпочитаю черный цвет, он придает уверенность. Вообще люблю сдержанные тона, длину ниже колена, шорт в моем гардеробе нет. Сейчас отращиваю волосы, чтобы легче было ухаживать. В Киргиз-Мияках у меня был свой мастер Филюс, он исполнял все мои мечты: хочу быть блондинкой – пожалуйста. Здесь такие услуги очень дороги, но дело даже не в этом. Мне достаточно платят, чтобы жить достойно – просто некогда. Но без макияжа на улицу не выйду. Сейчас по минимуму - наложить тон и подкрасить ресницы, а дома привыкла делать «боевой раскрас» (смеется).

 - Как же при такой занятости личная жизнь?
- Я мечтаю о любимом человеке, но еще в 18 решила для себя, что одиночество - не самое страшное в жизни. Точно не выйду замуж за вокалиста, по-моему, двое певцов на одну семью – перебор. График моих выступлений уже расписан до 2021 г., совместить карьеру и личную историю очень сложно. А я хочу полноценную семью, чтобы быть со своим малышом не только время от времени, бросив его на няню, а видеть, как он начнет говорить, сделает первые шаги. Ребенку ведь не важно, кто его родители, а детство определяет всю судьбу. Пока любовь дарю племянникам.

 - Скучаете по родине?
- Именно здесь я в полной мере поняла ценность родного языка и культуры. Хотя в детстве именно башкирские народные песни способствовали формированию голоса. Сейчас иногда напеваю их, люблю слушать курай. Словом, «большое видится на расстоянии». Скучаю по маминым блюдам. Бульон, картошечка, тукмач – нет ничего вкуснее. Часто представляю родные Киргиз-Мияки – ведь они подарили мне голос и вдохновенье.

Вот что писали английские газеты «The Guardian», «Financial Times» и другие о нашей землячке: «Русскому меццо-сопрано Айгуль Ахметшиной только 20 лет, но у нее есть все: яркая внешность, актерское мастерство и отличный голос. Это новая Нетребко».

 Светлана ЯНОВА.